— Неожиданно встретились мы с ней в одной компании. Я с Сережкой была, а она со своим Игорем. Компания большая, развеселая уже, ну и кто-то их спросил — когда же вы поженитесь, мол, столько уже живете вместе, давайте свадьбу справлять!.. И что ты думаешь? Смеются с Игорем, наперебой кричат — никогда! Наташка еще громче него! Зачем, говорит, этот штамп нужен вообще, он ничего не решает, а только мешает, представляешь? Я ушам своим не поверила. Несколько дней назад рыдала у меня на плече и говорила прямо противоположное!..
– Всю первую половину месяца дочка с внучкой у меня жили – зять болел гайморитом! – рассказывает пятидесятитрехлетняя Ирина Олеговна. – Только-только уехали к себе, неделю, наверно, без них! В пятницу я с работы пришла, нарезала себе салатик, чайку вскипятила, хотела кино посмотреть в тишине наконец-то, отдохнуть одна. Что ты думаешь, только уселась перед компом – звонок: «Мам, мы едем к тебе, у Андрея опять горло болит, а Оленьке на той неделе надо прививку ставить. Болеть нельзя!»
– Если бы я знала, что он такой лентяй, никогда бы за него замуж не вышла! – чуть не плачет двадцативосьмилетняя Алиса. – Хотя теперь понимаю, что звоночки были, там вся семейка у них такая: что мама, что папа, что старшая сестра! Все только и переживают о том, чтобы ни в коем случае не перетрудиться. Любимая поговорка – «всех денег не заработаешь», с работы бегут домой, с дивана краном не поднимешь…
– Ой, я на неделе никак не могу, теть Маш! – говорила в телефон симпатичная молодая женщина лет тридцати пяти, сидя в маршрутке. – До шести на работе, потом на подработке до восьми. Ага, нашла, а что делать – детей кормить надо. Да, каждый день, кроме воскресенья… Теть Маш, да знаю, что нельзя запускать, но вырваться не могу. Вот Сережка найдет работу, тогда обязательно… Ну откуда я знаю, когда он найдет. Он ищет, но все никак…
– Невестка позвонила мне еще вся в обидках, говорит, Татьяна Вячеславовна, зачем вы Олега привечаете у себя, у него дом и семья есть, а он к вам каждый день ездит ужинать! – усмехается знакомая пенсионерка. – Я говорю, Марина, так я его к себе на аркане не тащу. Учись готовить нормально, тогда он с работы домой будет лететь, к вкусному ужину. Суп ему свари, например. А она – он супы не ест! Марина, говорю, ну ты мне-то не рассказывай, что мой сын ест, что нет. У меня он прекрасно ест супы. Ты просто не умеешь их готовить!
– Если бы я видела, что он действительно хочет работать руками – слова бы не сказала! – говорит Маргарита. – Пусть бы шел в колледж, получал профессию, которая нравится. Но о том, что ему нравится профессия сварщика, и речи не идет. Он тупо идет по пути наименьшего сопротивления!.. Зачем напрягаться, учиться, сдавать экзамены? Он плывет по течению!
– …Зять мне говорит, Нина Борисовна, ну вы же знаете, что я Дашу очень люблю, и малышку нашу, пока еще не родившуюся, тоже, жду ее появления с нетерпением! – рассказывает знакомая пенсионерка. – Но на родах, мол, присутствовать не хочу категорически!.. В общем, не чувствует себя в силах смотреть на это все, не понимает, чем он там сможет быть полезен. И боится, чего уж там. Просит поговорить с Дашкой по-женски, ну… чтобы она его туда не тащила!
...Ребенок родился – и тут стало совсем тяжко. Малышу полтора года, и все это время он полностью на матери. И днем, и ночью, и больной, и здоровый. Отец даже не смотрит на него, когда мимо идет. Он ведет прежний образ жизни – встречается с друзьями, ездит на рыбалки, сидит за компом. Доходит до маразма – и памперс принести из соседней комнаты не хочет.
– Да я, в общем-то, никогда не жаловалась, не выносила сор из избы! – рассказывает Глафира. – Но тут из меня прямо полилось! Про все сказала – что и меня в грош не ставит, и детьми не занимается, и дома ничего не делает. А теперь и вовсе ни в какие рамки – гуляет где-то всю ночь, отключив телефон!//. Говорю, Ольга Иосифовна, может, вы с ним поговорите, вправите ему мозги? Вас он послушает. Ну нельзя же так, еще немного, и семья полетит в тартарары, надо же что-то делать!
– А я Ольге Феликсовне не понравилась еще до того, как она меня увидела в первый раз! – усмехается тридцатилетняя Дарья. – Как только мы начали встречаться с Генкой, она навела обо мне справки. Ну, узнала, что я приезжая, из многодетной семьи, у меня четверо братьев, родители бедные, как церковные мыши, хотя всю жизнь вкалывали, отец на металлургическом комбинате, мать в садике, воспитателем…
– Про своего бывшего мужа мать Филиппа никогда особо не распространялась, – рассказывает двадцативосьмилетняя Лидия. – Хотя я расспрашивала, мне было интересно… Но она отвечала коротко – развелись, мол, давно, больше двадцати лет назад,. Встретил другую женщину, ушел, квартиру оставил Татьяне Олеговне, как мы считали… А теперь выяснились детали: квартиру отец Филиппа оставил не ей вовсе, а сыну. У Филиппа, оказывается, собственная недвига в Москве, и он не знал, и мать его тихо молчала в тряпочку… Живет себе в чужой квартире и в ус не дует столько лет, молодец какая! Бывает же так, а!..
– …Вот вчера за тот час, что я сидела в гостях у дочери, два курьера приехали! Два! – рассказывает шестидесятилетняя Полина Григорьевна. – Привезли какую-то приблуду для кухни, типа блендера, и гору игрушек для ребенка… Я говорю, Вика, у тебя же есть блендер! А она – мама, он уже старый, я новый хочу. К тому же тут удобная функция есть, ты посмотри… Не буду я ничего смотреть, говорю! Блендер и блендер! Он нужен для того, чтобы делать пюре, какие там функции! Водят вас, дураков, за нос с функциями этими, а вы и рот раскрыли, тратите деньги почем зря…
– ...Ну, мне сейчас выбирать не приходится! – пожимает плечами Ольга. – У меня вообще кошмарные обстоятельства. Живу с родителями, которые в шоке, против ребенка, и только и делают, что попрекают. Мол, ты и без ребенка устроиться в жизни не смогла, как ты потом устроишься? Будешь сопли на кулак мотать матерью-одиночкой... Карьера, работа, второе высшее, которое планировалось - все накрылось медным тазом...
– А надо было пресекать такое в зародыше! – говорят окружающие. – Сама виновата! Ведь сразу видно было, к чему дело идет… Ну ладно, привела эту бабу в дом, не знала, что она из себя представляет, не думала, что человек способен на такое. Ошиблась, бывает, это с каждой может случиться. Но дальше-то? У нее на глазах мужа увели! А Раиса только ресницами хлопала… Гнать надо было поганой метлой при первых же сомнениях. А его срочно в чувство приводить…
Как думаете, помогло бы? Или здесь от жены ничего не зависело – ни сразу, ни потом?
У Серафимы семья – любимый муж, четырехлетняя лапочка–дочка, маленькая, но уютная квартира, подаренная к рождению дочки любимой бабушкой. Вот только бы еще денег им побольше, совсем было бы замечательно! Кругом столько соблазнов, хочется того и этого, не для себя даже – для ребенка. Но о многом остается только мечтать.
