– Утром в пятницу встала по будильнику, в семь утра, за окном темно, холодно! – рассказывает тридцатидвухлетняя Эмма, мать первоклассницы. – Дочку бужу, а ей так не хочется в школу! Она мне – мам, ну давай не пойдем сегодня никуда, ну пожалуйста! Я говорю, хорошо, не пойдем, только бабушке об этом не говори! Остались с ней дома, мне и самой было неохота в этот холод и темноту тащиться. Завалились спать дальше, встали только пол-одиннадцатого…
– В глубине души завидую подругам, которые могут себя подать! – вздыхает тридцатипятилетняя Нина. – Шарфик завязать, глаза накрасить, волосы уложить… Меня вот в детстве не научили, и я этого всего не умею! И учиться сейчас уже поздно!
Нину воспитывала бабушка – человек строгих правил, консервативный и требовательный.
Моя приятельница Татьяна в Москве живет относительно недавно, чуть больше десяти лет. Жить и работать в столицу из далекого сибирского города они приехали вместе с мужем, и уже встали на ноги. У них своя квартира в ближайшем Подмосковье, автомобиль, ребенок садовского возраста – все, что надо для ощущения того, что жизнь состоялась.
Мою лучшую подругу вырастила бабушка. Ее мать приехала из города в деревню к своим родителям, родила у них и ...оставила двухнедельного ребенка у своей мамы.
При этом у нее был муж, средний доход и комната в общежитии. То есть это не какие–то форс–мажорные обстоятельства, а вполне себе плавное течение жизни. Просто через пару месяцев после родов надо было выйти на работу, ребенка в ясли отдать. Ну и решили, что у бабушки в деревне лучше. Пусть до года остается.
А вы сильно изменились, когда вышли из-под опеки родителей и бабушек и оказались предоставлены сами себе?
– Меня воспитывали в строгости! – рассказывает знакомая, тридцатилетняя Юлия. – Родители и бабушка заставляли заниматься, мыть за собой посуду, на обед есть суп, а не шоколадки с мороженым, ложиться в постель в определенное время, рано вставать даже в выходной. По субботам у нас всегда была генеральная уборка, в которой я, разумеется, принимала самое активное участие. По полдня, а то и больше, мы всей семьей мыли и чистили квартиру. Конечно, мне это все ужасно не нравилось, но… у мамы и бабушки не забалуешь!
– Не представляю, как дальше буду жить! – рассказывает пенсионерка Юлия Ивановна. – Дочь мне сказала, что со следующего месяца помогать мне финансово больше не будет. Знаешь, почему? Оказывается, я не умею себя вести! Во как! А именно – правду ей в глаза говорю, не стесняясь. Я ведь, знаешь, человек прямой и честный, ходить вокруг да около и сюсюкать не люблю. Камня за пазухой не держу, говорю то, что думаю!..
– Невестка вчера звонит – мол, Ольга Дмитриевна, а вы сможете посидеть во вторник с детьми после обеда? – рассказывает знакомая пенсионерка. – Представляешь, она снова к какому-то врачу собралась… Да, опять! Последний раз вот только две недели назад ходила, МРТ делала, что-то там обследовала. До этого курс массажа прошла, весной, кажется, витамины колола... Нет, я с детьми, конечно, посижу, мне не сложно, но так тоже нельзя! Прописалась девка наша в этой поликлинике уже, таблетки какие-то горстями пьет, лечит то, не знаю что! Я считаю, что пора это прекращать! Хватит уже кваситься. Надо брать себя в руки!
– … А я человек такой, знаете – вокруг да около ходить не буду! – с надрывом в голосе рассказывает соседкам во дворе шестидесятилетняя Раиса Владимировна из сороковой квартиры. – И улыбаться, если мне что-то не нравится, тоже!
- Дочка ездила к бабушке, вернулась в шоке, - рассказывает знакомая, Марина. - Свекровь у нас принципиально стирает в тазике, до сих пор! Вот что с ней делать? Мы с сестрой мужа купили им хорошую стиральную машину, подключили, написали по пунктам, как пользоваться... Так ее, по-моему, никто ни разу не включил. Стирают, полощут, крахмалят белье руками...
– Невестка не работает много лет! – рассказывает пятидесятипятилетняя Алла Сергеевна. – У них дети, две дочки, так что она из декрета в декрет… Но сейчас девочки большие уже, старшей восемь, второй пять, хотят в школу и в садик. А она все сидит. Я ее спрашиваю – Марина, тебе дома не скучно? А она, такая – ой, нет, дома столько работы, я как белка в колесе! Какое там, мол, скучно…
...У пенсионерки Ирины Ивановны за плечами - длинная, непростая жизнь: два брака, две дочери, грустный опыт выживания одинокой мамы. Первый, ранний брак, заключенный по глупости и по залету, кончился, едва успев начаться, оставив Ирочку без средств к существованию с крошечной дочуркой на руках. Через какое-то время она вышла замуж второй раз, родила вторую дочку. Душа в душу прожили с мужем чуть больше шести лет, а потом он погиб.
Шестидесятилетние пенсионеры Сорокины - трудоголики советской закалки. Особенно Ирина Михайловна - она так вовсе электровеник, не сидит ни минуты. Все время что-то затевает - то дача, то закрутки, то рассада, то генеральная уборка с мытьем окон, то встреча с подругами, то еще какие-то дела. Муж тоже ей под стать. Такого, чтобы кто-то из супругов Сорокиных среди бела дня улегся на диван, сроду никогда не было. Даже телевизор и то смотрят мимоходом - пока готовят или занимаются каким-то рукодельем.
- Все проблемы с детьми - от безделья! - твердит тридцатипятилетней Татьяне ее свекровь. - Ты уж мне поверь. Я видела в жизни десятки примеров. Что-то путнее получается только из тех детей, которые в школе были загружены под завязку!..
- У нас тут на работе такое творится, такое! Не передать! - рассказала знакомая. - Помнишь Анну Сергеевну, главбуха нашего, я тебе про нее раньше говорила? Это та самая, у которой муж в юности еще без вести пропал, вот просто так, в городе, среди бела дня. Пошел на работу и все, искали - и не нашли... Остался сын двух лет, Анна Сергеевна его одна вырастила. Сейчас ему уже за тридцать, взрослый женатый мужик. Собственно, вся история с ним и связана...
- Я не понимаю такой безалаберности! - сердится пенсионерка Людмила Петровна. - Ну как это: с долгами ехать в отпуск? Все так непродуманно, по-дурацки... Получилось подработать - так надо кредиты скорей закрывать, я считаю, раз взяли. А не спускать деньги не пойми на что...
